Танец как искусство жизни

«Танцевальный перфоманс на набережной Оби» — значится в моём блокноте. Площадка перфоманса, организованного проектом «Новосибирск. Пространство жизни», собрала десятки новосибирских танцоров разных направлений и жанров, а зрители и сторонние наблюдатели смогли поучаствовать в этом зрелищном действе. Мы пришли туда, увидели… и победили, то есть взяли интервью у главного хореографа и идеолога перфоманса, обаятельного американца Ричарда Сигала.

«Впервые! Уникальное событие в культурной жизни НОВОСИБИРСКА!
 
Перфоманс Ричарда Сигала — это площадка новых идей, танцевальное рандеву, философская вечеринка! Танцоры создадут единое целое из сибирских народных танцев и мировой современной танцевальной культуры. Перфоманс возведет «мосты» между прошлым и будущим города, между молодёжными субкультурами и обществом, между городом и международным сообществом. Не пропусти!!» — гласит программка, которую мне сунул улыбающийся худощавый парень в Центральном парке. Звучит интригующе. Анонс события, как всегда и везде, весьма пафосен, сразу бросаются в глаза заоблачные амбиции и чаяния организаторов. Набережная Оби была кульминацией наших «бегов» по городу, то бишь конечным пунктом маршрутного листа Дня города, да и модное слово «перфоманс» сулило необычное зрелище. Что ж, проверим, насколько это уникальное событие для нашего города.
 
Что, кто, где, когда и как?

 
Дата и время: 26 июня 2011 г., 19.00-21.00.
Место: площадка перед фонтанами на Оби в парке «Городское начало», на фоне пролёта старого железнодорожного моста через р. Обь.

Организатор: Немецкий культурный центр имени Гёте в Новосибирске при поддержке мэрии города Новосибирска.

Идея и постановка: Ричард Сигал (Richard Siegal).
Хореография: Ричард Сигал (Richard Siegal).

Музыка: Лоренцо Бьянки (Lorenzo Bianchi).
Исполнители: танцоры города Новосибирска.
 
Википедия говорит, что перфоманс — это особая форма современного искусства, представление в определённом месте в конкретное время при участии одного человека или группы людей. Главное отличие перфоманса от других видов искусства в том, что зрители не статичные наблюдатели, как на выставке в музее или в театре, они живые участники событий, происходящих здесь и сейчас. Чаще всего это форма авангардного искусства. И впервые этим словом назвали произведение-действие композитора Дж. Кейджа в 1952 году, исполнившим на сцене «4'33"» (4 минуты 33 секунды тишины). В России и СНГ перфоманс не развит хотя бы потому, что с Запада к нам всё приходит с изрядным опозданием, и русский перфоманс приобретает форму художественного абсурда без всякой идеи. Однако уже сейчас необычные зрелища привлекают очень много зрителей и участников.
 
Люди-статуи. И это всё?!
 
Прогулявшись с площади Ленина до набережной, мы потренировали ноги и закалили дух (как-никак весь день на ногах). Доплетясь вместе с другими жителями города до парка «Городское начало», компания журналистов напоролась на толпу, а это верный знак того, что рядышком что-то происходит. Повинуясь своему слуху, мы пошли на звуки электронной музыки, и мне вспомнилась сказка про дудочника из Гамеля, который своей дудочкой приманивал крыс, изгоняя их из города, разница разве что в том, что нас не изгоняли, а зазывали взглянуть на происходящее.
 

 
Команда из доброй Даши, афигенного Антона и ярой Яны пыталась пробиться в гущу событий, распихивая людей. Нашему взору открылись статуи, покрытые серебристой и золотой краской. Вдруг они начали двигаться! Я не поверила глазам своим: скульптуры, жутко похожие на реальных людей, стали менять позы. Однако вглядевшись получше, мы обнаружили, что это живые люди, которые виртуозно исполняют роль неподвижных изваяний. Казалось, они пребывали в неком трансе, отделенные от внешнего мира. Народ, скопившийся здесь, вовсю фотографировался с ними, пытаясь расшевелить их, спрашивали что-то, махая руками, трогая, строя смешные рожицы. Однако живые статуи не поддались на провокации: ни один мускул и не думал дрогнуть на лице артистов. Да-да, именно артистов, потому что это настоящее искусство — так долго стоять в одном положении, почти не моргая, и, испытывая на себе жадное любопытство прохожих, пытаться изобразить статичную фигуру. Для меня это задача невыполнимая: во-первых, не выстою, а во-вторых, психика не выдержит. Вдруг меня страшно стали раздражать надоедливые люди, изо всех сил норовившие оживить неподвижных статуй, и я всё больше удивлялась их терпению. Подумалось, что это и есть чистое искусство — вытерпеть, не дать слабины и сохранить в зрителях ощущение загадки и чуда от этого действа. Время шло, а танцы всё не начинались. Антон высказал пугающую мысль: «Неужели это всё? По-моему, нас обманули, это и есть танцевальный перфоманс». Это был удар. Мы с Дашей горячо запротестовали: не такой «философской вечеринки» мы ожидали; хотелось безумных танцев, на худой конец, хоть какого-то движения. Оставалось ждать, и наши надежды вскоре оправдались…
 
«Наше сердце работает, как новый мотор…»
 

Наконец началось ДЕЙСТВО — десятки людей высыпали в открытое пространство и каждый стал выдавать что-то своё, танцуя в разных стилях и жанрах. Женщины в пёстрых одеждах, похожих на цыганские, девушки с современными танцами, парни-хип-хоперы, «ожившие статуи», весело позирующие на камеру — это больше было похоже на массовое помешательство, чем на организованное действие.
 
Однако вскоре группы танцоров представили свои танцы по очереди, привлекая всё больше зрителей. Это великолепное зрелище и фантастическое действо заставляло танцевать других людей, случайно забредших сюда. Ноги, руки, всё тело тянуло танцевать под потрясающую музыку, очень качественную электронику с её переливами, живым ритмом и непрекращающимся ни на минуту оригинальным битом.
 
Я поражаюсь, как люди, пришедшие на перфоманс, могут спокойно стоять в стороне. Почему их не бросает в пляс, как они могут не танцевать?! Для меня в тот момент это стало настолько неестественным, как если бы вдруг люди стали ходить на головах. А для тех людей, изъясняющихся с помощью языка тела, танец как будто стал такой же потребностью, как нужда в еде, питье и сне. Танцоры слились в едином порыве экстаза, как профессиональные, так и непрофессиональные, и даже посторонние наблюдатели начинали, что называется, «двигать телом». В этот момент наступила атмосфера всеобщего веселья и единодушия, когда неизвестные друг другу люди стали обниматься, танцевать вместе, фотографироваться. В 21.20 закончились танцы, и мне было безумно жаль, потому что хотелось танцевать вечно, вбирать в себя энергетику перфоманса. Да, это воистину уникальное событие для нашего города!
 
Ричард Сигал — звезда мирового масштаба
 

После перфоманса нам нужно было взять комментарий у организаторов, и, естественно, все они были слишком заняты, чтобы отвечать на наши вопросы. Тогда нам предложили взять интервью у Ричарда Сигала (!), хореографа и главного идеолога этого потрясающего действа. Энное количество времени простояв в приятном и волнующем ожидании, мы были вознаграждены: к нам наконец вышел он, этот странный человек с бородкой, в жёлтой куртке, напоминающей дождевик, которого всё время атаковали восхищённые девушки-танцоры. Переводчица, милая девушка лет 25, сопровождающая Ричарда, легонько придерживала его за плечо. Ричард оказался очень милым, добродушным человеком, у которого искрятся глаза, сияет улыбка, этого человека нельзя не полюбить. По его собственному признанию, всё это он делает ради молодёжи, жаждущей испытывать чувство эйфории от танца...
 
Ричард Сигал — известный хореограф, основатель и художественный руководитель The Bakery, организации, посвящённой исследованию и постановке современных танцевальных перфомансов.
 
— Какова была ваша цель, установка, идея?
 
— This is exactly for emotions, that I think you feel now. Всё это для того, чтобы вы чувствовали то, что сейчас чувствуете.
 
— Stupid question, where are you from? Глупый вопрос, откуда Вы?
 
— Originally I am from the States, New York City. But I moved to Germany in 1997. Я из Штатов, а именно, из Нью-Йорка. Но в 1997 я переехал в Германию.
 
— And how do you like Novosibirsk? А как Вам Новосибирск?
 
— Oh, I love it! What a fantastic place! Amazing experience. Люблю этот город! Фантастическое место! Чудесный опыт.
 
— Такой перфоманс проходит в первый раз? 
 
— It’s not the first time. We were doing this in Germany all last year. In Frankfurt, in Munchen, Wesson and again in Munchen. And in Russia it was the first time. В прошлом году проводили такие перфомансы в Германии: два раза в Мюнхене, Франкфурте и Вессоне. В Новосибирске впервые в России проводится такое шоу.
 
— So, this performance is unique for Russia, yes? Значит, этот перфоманс уникален для России?
 
— Yes, it’s the only one! Да, единственный в своём роде!
 
— Это именно Ваша идея? 
 
— That’s good question! I don’t know, I need to think about that. It’s complicated. Хороший вопрос, мне надо подумать (смеётся).
 
— Расскажите, как проходили репетиции? 
 
— I came here once for year ago and started working with the performing arts… We had an audition there and then works up and now I’ve been here for ten days and we were working in the Russian-German house at the ballet. Я уже 10 дней в Новосибирске. Всё это время я работал со школой искусств на левом берегу. Там у нас был смотр, различные семинары. Кроме того, мы работали в русско-немецком доме и в Оперном театре.
 
— На смотрах выбирали ребят, которые будут танцевать? 
 
— Yes, right and also a big group of immature, not professional. For the last two month Gothe-Institute was making contact with existing groups. Like the Russian folk dancers or American tribal dancers еtc. Во-первых, я отобрал себе самых профессиональных танцоров, а во-вторых со мной сотрудничали непрофессионалы, любители. Предыдущие два месяца Гёте-институт связывался с уже существующими коллективами Новосибирска (народные танцы, американские национальные танцы).
 
— Музыку Вы сами подбирали?
 
— I work with composer Lorenzo Bianchi. Our acts are usually indoors. And we use big video screen, it’s half-circle 7 meters high and 14 m diameter. Я работаю с композитором Лоренцо Бьянки, сам я музыку не подбираю. Обычно эти перфомансы мы проводим в помещении, в театре. Обычно там представлен огромный экран. Я думаю, это отличная идея — проводить такое шоу на улице, потому что люди, которые пришли просто посмотреть, сами включаются в действие, начинают танцевать.
 
— Вы планируете ещё какие-нибудь акции в России? 
 
— Yes, it’s great! In Russia — no at the moment… But I think we are going to have facebook site for this performance and it will be linked to the Goethe-Institute site. Maybe you will become friends and then you can follow what happens. Да, и это великолепно! В данный момент нет. Но на этот перфоманс будет страничка на Фэйсбуке, которая будет связана с сайтом Гёте-института. Таким образом любой может быть в курсе наших новинок.
 
— Как публика в Германии и в России реагирует на происходящее? Есть какие-нибудь различия?
 
— I can’t generalize, it was my first experience in Russia in Germany I have made hundreds of such performances. I think, reactions are common, especially in this kind of performance people have to make a choice, if they are going to join group or stay outside. And there are third individuals who jump into the circle and look the same with dancers. And there are some who stand and watch. And then there are lots of people in between, who stand and move at the same time. And all of this reactions bring the same value for me. У меня был только один перфоманс в России, поэтому мне пока сложно проводить какие-либо параллели, делать выводы о российской публике. Думаю, публика реагирует примерно одинаково. Всегда найдутся зрители, которые полны энтузиазма и которые просто выпрыгивают в центр площадки и танцуют вместе с профессионалами. И всегда найдутся те, кто предпочитает стоять и смотреть. И им тоже интересно. Есть и третий тип: зрители, которые с одной стороны просто смотрят, а с другой — они уже начинают немножко пританцовывать на месте. И все три типа реакции для меня одинаково ценны.
 
Фоторепортаж
 

 

 

 

 

   

   

  

  

 

  

 
Яна Каминская, Дарья Чернявская, молодёжный журнал "Амбидекстр"
 
Антон Лопанин, интернет-журнал "TIMIX"
 
Фото Яна Каминская, Дарья Чернявская